Персонаж: Дядюшка Эйнар (Эйнар Джонс, фамилия придумана, для записи в больничных журнал) родился где-то в США в 1963 году. Точная дата и место рождения не установлены. В течении половины жизни путешествовал по свету. В течении второй половины тоже путешествовал, но уже по сумасшедшим домам. Но если по порядку, то дело было так: в детстве он был забитым мальчиком, которого никто не ценил. Был пятым ребенком в семье, на которого никогда не хватало времени ни у родителей, ни у братьев и сестры, кроме как задать очередную взбучку или свалить какую-то часть домашней работы. А у него не было и в мыслях возражать. Вот так и рос незаметный мальчик. Родители даже не заметили никакой разницы, когда он пошел в школу. Да и руку они к этому не прикладывали, его туда записала сестра, которая меньше всех остальных домашних дергала мальчишку.
Постепенно, когда он дошел до седьмого класса, дома стали замечать что он существует, но только в те моменты, когда он стал пропадать неизвестно куда и домашнюю работу приходилось делать кому-то другому. А сам мальчик стал уверен, что у него есть крылья, и каждый раз, когда его спрашивали о том, где он пропадал, он отвечал, что летал над соседним городом и окрестными полями. Что характерно, мальчику нравились только уроки литературы, а к точным наукам душа не лежала даже после наказания отцовским ремнём. Хотя к концу семестра все двойки исправно превращались в тройки, и проблем с переходом в следующий класс не было.
По окончании школы торжественно завалил экзамены в колледж по неявке, был устроен всё той же старшей сестрой в качестве посыльного на почтовом отделении, где работала сама. А через два года он пропал. Отец с матерью даже не стали особо его искать: и так забот немало, а без этого дурачка должно было стать легче.
Обнаружился он уже по эту сторону океана. Сначала в Англии в 1982 году. Как он попал на корабль никто из экипажа не знал. Да и обнаружен он был, когда корабль уже отправлялся из порта. Чем питался загадочный пассажир тоже загадка. Однако сам говорит, что долго летел над водой, а потом приземлился на борт корабля, забрался в уютную комнату и уснул.
До отделения полиции так и не дошел, несмотря на констебля, который его сопровождал за локоть. В один момент констеблю показалось, что малый пытается сбежать и дернул за рукав, оказалось, что кроме куртки у констебля в руках уже ничего нет...
Дальше веселее, через пол года, под новый год, Эйнар оказался во Франции, где прибился на богом забытую ферму и всю зиму работал за еду и кров. Весной, когда появились первые листья на деревьях, он опять исчез, но только для того, чтобы в разгар лета появиться в Италии. Снова мелкие недоразумения со стражами порядка, подозрительная внешность вызывала вопросы, на которые вряд ли кто в мире смог бы ответить, так как никто не знал ни места проживания, ни имени бродяги. А сам он не знал даже языка.
Впрочем, как можно понять, так и скитался этот малый по миру, меняя страны и города один за другим, и пытаясь пояснить, что у него есть крылья, только их никто не видит.

Но вот, в 1994 году его наконец удалось поймать. Но, как водиться, случайно. В России, в зимнее время, его поймали на улице и избили. К несчастью дерзких ребят мимо проходил патруль, который не раздумывая забрал всех, включая стонавшего мужчину. Так как при себе у него, как всегда, не было документов, то он был отправлен в КПЗ, а оттуда в сумасшедший дом, где и начинается его вторая жизнь.
В медицинской карте значиться, что пациент поступил в клинику в марте 1994 года. Документов нет, языка не знает, точный возраст неизвестен, имени своего не знает. В течении года практически не выпускается из палаты, находиться под надзором врачей, в основном для экспериментов. В течении этого времени постепенно начинает разговаривать на русском языке. Сбивчиво рассказывает о том, что у него есть крылья, он прилетел из-за океана и потом долго летел над полями и горами, перед тем как оказался тут. Получает диагноз шизофрения.
В течении пятнадцати лет его переводят из одной клиники в другую, где проводят эксперименты по новым, небезопасным методам лечения. В какой-то из клиник пациент, мнящий себя Реем Бредбери научили его курить трубку и прозвал Эйнаром. Он же и подарил одну из своих трубок при очередном переезде Эйнара в очередную клинику. Так как табаком разжиться не выходило, то Эйнар периодически забивал в трубку что попало, когда специи, когда просто траву со двора, когда собранные во дворе листья.
Доктора после третьей попытки отобрать трубку, которая опять окончилась полной потерей собственной личности вернули её. Вместе с трубкой вернулась память последних лет и имя Эйнар.
После очередного продолжительного курса лечения внезапно пошел на улучшение. Всё языки, кроме русского, перестал понимать вообще. В 2009 году выпущен из клиники с диагнозом здоров, но пометкой, что в любой момент может произойти ухудшение.
Устроен дворником в одной из Белгородских больниц, проживает тут же.
Спасибо маленькому черно-белому телевизору, узнаёт о приближающемся конце света 2012 года, который предсказали майя. Тут же убеждается в существовании высших сил, кои есть Разум Космический, и понемногу начинает думать, что он его потерянный представитель.
Через полтора года получает паспорт.
В 2011 году, через месяц после получения паспорта на имя Иванова Эйнара Петровича, исчезает из своей комнаты в больнице.
Ранним утром июля 2011 года в Чугуеве появляется человек. В потрёпанном пиджачке лежит простенькая трубка, жестяная коробочка с какими-то травами и паспорт гражданина Российской Федерации. Тут он устраивается на птицефабрику дворником и ночным вахтовым. С нетерпением ждёт конца света, потому, что уверен, что планета не погибнет, а перейдёт на другой уровень существования, а после этого к нему вернуться крылья.
Кстати, крылья, это единственное, что он помнит из той жизни. Кроме того, периодически твердит о какой-то женщине, которая его спасла, после того, как он повредил крылья, возможно, это воспоминания о сестре, а возможно, это просто навеяно рассказами того сумасшедшего Бредбери, который наизусть знает все переведённые рассказы великого писателя. До смерти боится потерять любимую трубку, думая, что она единственное, что связывает его с этим миром. Иногда пытается писать стихи, пытаясь выразить в них смысл жизни.

В ночь на 21 декабря, не сказав ни слова уходит никем не замеченный с поста. Выйдя в поле видит вдалеке неясное зарево и принимает его за сияние врат в новую жизнь. Однако, этим сиянием оказывается огни ночного Харькова. Идя неспешным шагом всю ночь выходит к Харькову, думая, что вот ещё немного, и его встретят в посольстве высших сил.
Не дойдя до места, засыпает около оперного театра…
* * *
Лидии Ивановне предстояла пренеприятнейшая вещь. Нетипичный для библиотеки посетитель вёл себя вполне типично и ожидаемо. Молодой человек разболтанного телосложения, не снимая синей куртки с мокрыми дождевыми пятнами, извлёк из сумки нечто хачапуреобразное и начал его незамедлительно поглощать. Было ясно, что от этого процесса он получал несоизмеримо большее удовольствие, чем от созерцания обложки только что полученной книги. Книга была непозволительно толстой на фоне сего индивида, который вряд ли относится к планируемой читательской аудитории «Русской истории в жизнеописаниях её главнейших деятелей» Ю.И. Костомарова.
Так вот Лидии Ивановне, сегодня ответственной работнице читательского зала, предстояло убедить молодого человека некоторым образом изменить стиль его поведения в библиотеке. А ещё лучше убраться к чертям. Но это была на столько тайная мысль Лидии Ивановны, что о её существовании она боялась признаться даже самой себе. Ей всегда было неудобно беспокоить других, а тем более делать им замечания. Она немножко подержалась за край полки картотеки, которая должна была придать ей уверенности, но когда этого не произошло, отчаянная работница библиотеки, потупив взгляд, обречённо отправилась восстанавливать неоднократно поруганные правила поведения в читательском зале.
- Молодой человек… - почти прошептала Лидия Ивановна.
Любитель хачапури, откусив значительный кусок, с интересом посмотрел на молодую библиотекаршу.
- Молодой человек, - чуть громче повторила Лидия Ивановна. – Я бы хотела обратить ваше внимание на то, что вы находитесь в библиотеке, и я бы хотела…
- А я думал в клубчик заскочил, - гоготнул с набитым ртом псевдолюбитель истории. – Тётя, я в курсах где я. Чё надо-то?
- В правилах нахождения в читательском зале, - голос девушки звучал всё тише и виноватее. – Указано, что приносить с собой продукты питания не рекомендуется. И следует отметить, что поглощать их следует в специально отведённых для этого местах.
На лице детины отобразилась мука, которая по всей видимости была вызвана усиленной мозговой деятельностью.
- Кого я поглощая? Это курить надо в специально отведённых, а я вроде не пыхаю ещё.
- Я имею в виду, что для того чтобы кушать, существует столовая на первом этаже.
- Ку-у-ушать? – протянул дитина, смакуя слово. – Да чё там. Я быстро. Раз, два и готово. Не стоит париться.
Парень довольно хрюкнул. По всей видимости, словосочетание «не стоит париться» было самым изысканным, что ему доводилось говорить. И этим можно было гордиться.
- И всё таки, - Лидия Ивановна решила проявить отчаянную настойчивость. – я бы хотела вас попросить…
- Всё, всё! Я уже всё! Не парься!
Парень запихал остатки хачапури в рот и, всем видом желая показать свою занятость, жирными руками стал переворачивать страницы книги. Лидия Ивановна расстроилась.
- И всё таки…
- Тётя, я читаю. Занят, значит!
Лидия Ивановна расстроилась ещё больше.
- Параба-параба-параба! – парень закрыл уши руками. Лидия Ивановна расстроилась ещё чуть-чуть. Рука оставила жирный след на портрете Ивана Грозного. Это расстроило Лидию Ивановну окончательно. Иван Грозный решил дело.
- Так! – стул нарушителя развернулся на девяносто градусов – папа всегда настаивал на физической подготовке. - Слушаешь сюда. Ты. Идёшь в туалет. Это там где кроме писуаров есть такие краники. Из них течёт вода. Моешь руки. С мылом. Потом идём на первый этаж. Ищешь табличку «Гардероб». Снимаешь куртку. Улыбаешься тёте и вежливо берёшь номерок. Возвращаешься. Тогда я тебе отдаю книгу.
Толстый том оказался в руках Лидии Ивановны. Она вежливо улыбнулась:
- Надеюсь, вы всё поняли?
Дитина утвердительно икнул.

Папа Лидии Ивановны, конечно, её так не называл. Он звал её Лидочкой. Лидочке было 25. Работала она в библиотеке, но биографию имела богатую. С папой полковником милиции и мамой депутатом городского совета это было не удивительно. Папа хотел мальчика. После Лидочки их было двое. Близнецы. Воспитывал их папа вместе с дочкой. Или дочку вместе с ними. Бегать вместе. Отжиматься вместе. В тир вместе. Особенно в тир. Если в академию МВД дочка не стремиться, то не стрелять не имеет право. Дочка скромница, умница, но с характером. Командуешь, значит ей, командуешь, а потом раз и самому приходится по струнке ходить. Говоришь ей: «поступай на международные отношение, переводчицей при посольстве будешь», а она: «Литературу люблю. На филфак пойду». И что с ней сделаешь? Потом на пятом курсе решила замуж выйти. Родители против. Зато Лидочка за. Женились. Родители на свадьбу не пришли, но выразили благословение двухкомнатной квартирой оформленной по всем правилам, но исключительно на родную дочу. Мужа наказали первые два года не прописывать. Лидочка послушалась. Развелись через три месяца. Претензии на квартиру бывшего мужа оказались необоснованными. Спасибо родителям.

Живёт Лидочка скромно. Работает в библиотеке. Часто видится с братьями. В основном на страйкболе. Папа не одобряет, но ничего не говорит. Не знает, когда в Лидочке может проявиться его гены. Ещё папа и мама считают. Что на Лидочку плохо влияют её подруги: Зоя и Наталья. Но Лидочка так считает, только периодически, когда не может вспомнить не только, как закончился вчерашний вечер, но и как он начался. И сегодня, 21 ноября, Лидочка знает, что завтра она будет какое-то время думать, что родители правы, но в стриптиз-клуб пойдёт всё равно. Давненько с девчонками там не были.